Дело № 33-1302/2019

Определение

РОССИЙСКАЯ ФЕДЕРАЦИЯ

КАЛИНИНГРАДСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД

Судья Лобанов В.А. Дело № 33-1302/2019

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

13 марта 2019 года г. Калининград

Судебная коллегия по гражданским делам Калининградского областного суда в составе:

председательствующего: Коноваленко А.Б.

судей: Алферовой Г.П., Гарматовской Ю.В.

при секретаре: Худоба О.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании дело по апелляционной жалобе Сухарева Матвея Алексеевича на решение Черняховского городского суда Калининградской области от 11 января 2019 года, которым суд постановил:

Исковые требования Халяминой Татьяны Викторовны удовлетворить.

Признать договор купли-продажи жилого помещения – квартиры, расположенной по адресу: <адрес>, заключенный 31 марта 2015 года между Халяминой Татьяной Викторовной и Ш. - недействительным.

Применить последствия недействительности ничтожной сделки по заключенному 31 марта 2015 года договору купли-продажи жилого помещения – квартиры, расположенной по адресу: <адрес>, возвратить стороны в первоначальное положение, вернув в собственность Халяминой Татьяны Викторовны квартиру, расположенную по адресу: <адрес>, взыскав с Халяминой Татьяны Викторовны в пользу Сухарева Матвея Алексеевича денежные средства в размере 260 000 рублей, полученные ею при заключении договора купли-продажи от 31 марта 2015 года.

Исключить из Единого государственного реестра недвижимости запись № от 14 ноября 2018 года о государственной регистрации на имя Сухарева Матвея Алексеевича права собственности на жилое помещение, расположенное по адресу: <адрес>.

Взыскать с Сухарева Матвея Алексеевича в пользу Халяминой Татьяны Викторовны судебные расходы по уплате государственной пошлины в размере 5800 рублей.

Заслушав доклад судьи Алферовой Г.П., объяснения Сухарева М.А., поддержавшего доводы жалобы, возражения Халяминой Т.В. и ее представителя по ордеру адвоката Александровой Р.А., полагавших жалобу необоснованной, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Халямина Т.В. обратилась в суд с иском к Сухареву М.А. о признании договора купли-продажи квартиры мнимой сделкой, указав, что с 1985 года она с супругом и двумя сыновьями проживает в квартире площадью 70, 1 кв.м по адресу: <адрес>, которую в мае 2012 года приватизировала в свою единоличную собственность с согласия всех членов семьи. Данная квартира является единственным жильем для нее и членов ее семьи. В связи с наличием в отношении нее многочисленных исполнительных производств о взыскании кредитной задолженности она испытывала большие материальные трудности, при этом получить очередные кредиты в банках уже не могла. С целью погашения долгов она по совету знакомых обратилась к Ш. имевшему свое агентство недвижимости, и предоставлявшему займы, однако последний взамен предоставления займа на сумму 260000 руб. потребовал от нее оформить договор купли-продажи квартиры в его собственность, и обещал после возврата займа вновь переоформить квартиру в ее (истицы) собственность. В этой связи 31 марта 2015 года она заключила договор купли-продажи с Ш. в соответствии с которым продала принадлежащую ей четырехкомнатную квартиру по цене 260000 руб., тогда как действительная рыночная стоимость квартиры составляла не менее 1, 5 млн. руб.

В дальнейшем она частями возвращала займ Ш. и вернула 140000 руб.

26 апреля 2018 года Ш. умер, после чего она обратилась к его сыну Сухареву М.А. (ответчику), принявшему наследство после смерти отца, в том числе вышеуказанную квартиру, и просила его вернуть квартиру в свою собственность, выразив согласие выплатить в его пользу 260000 руб., так как расписки, подтверждающие возврат займа Ш. между ними не составлялись. Однако ответчик согласился вернуть квартиру только за цену 1,9 млн. руб.

Считает заключенный между ней и Ш. договор купли-продажи квартиры мнимым, поскольку при совершении данной сделки они не намеревались ее исполнять, в частности, квартира не выбыла из обладания ее и членов семьи, они до настоящего времени в ней проживают, несут бремя ее содержания, Ш. также никогда не вселялся в эту квартиру и не требовал их выселения, а денежные средства, уплаченные ею за квартиру, она частично вернула. Полагает, что если бы не смерть Ш. последний после окончательного возврата займа переоформил бы квартиру в ее собственность.

Считает, что срок исковой давности ею не пропущен, поскольку мнимая сделка не исполнялась, а о нарушении своего права ей стало известно только после отказа ответчика, принявшего наследство после смерти Ш. вернуть ей квартиру.

Ссылаясь на вышеуказанные обстоятельства, ст.ст. 166, 167, 170 ГК РФ, истица просила признать договор купли-продажи квартиры недействительным, применить последствия недействительности ничтожной сделки, вернув в её собственность квартиру, расположенную по адресу: <адрес>, и аннулировать регистрацию права собственности Сухарева М.А. на спорное жилое помещение.

Рассмотрев дело, суд вынес изложенное выше решение.

В апелляционной жалобе Сухарев М.А. просит решение отменить и вынести новое решение об отказе в удовлетворении иска, ссылаясь на неправильное применение судом норм материального права, полагая, что судом не установлена порочность воли Ш. при совершении оспариваемой сделки. Также указывает, что в отсутствие письменных доказательств, подтверждающих наличие договора займа между его отцом и истицей, суд не вправе был ссылаться в его подтверждение на показания свидетелей. Не соглашается с выводом суда о том, что договор купли-продажи между сторонами не исполнялся, поскольку ими подписан акт приема-передачи квартиры, что соответствует требованиям ст. 556 ГК РФ, а также Ш. было зарегистрировано право собственности на жилое помещение. Кроме того, доказательств, подтверждающих, что цена квартиры определена сторонами исходя из размера займа, не имеется. Обращает внимание, что наличие зарегистрированных в квартире лиц и их обязанность оплачивать расходы по содержанию жилья закреплены в договоре купли-продажи, что также не свидетельствует о неисполнении сторонами договора. В этой связи полагает вывод суда о том, что истицей не пропущен срок исковой давности, неверным. Считает, что при таких обстоятельствах у суда не имелось оснований для удовлетворения иска.

Халямина Т.В. представила письменные возражения на жалобу, в которых полагает приведенные в них доводы несостоятельными, и просит решение суда оставить без изменения.

В судебное заседание третьи лица Халямин А.Н., Халямин Н.А., Халямин В.А. не явились, о месте и времени рассмотрения дела извещены надлежаще, с заявлением об отложении судебного заседания не обращались, в связи с чем суд апелляционной инстанции в соответствии с ч. 4 ст. 167, ч. 1, 2 ст. 327 ГПК РФ считает возможным рассмотреть дело в их отсутствие.

Проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции с учетом доводов, изложенных в апелляционной жалобе, судебная коллегия находит решение подлежащим оставлению без изменения.

Как следует из материалов дела, 31 марта 2015 года между Халяминой Т.В. и Ш. был заключен договор купли-продажи, в соответствии с которым последнему была продана четырехкомнатная квартира общей площадью 70,1 кв.м, расположенная по адресу: <адрес>, по цене 260000 руб.

15 апреля 2015 года Ш. зарегистрировал право собственности на вышеуказанное жилое помещение.

26 апреля 2018 года Ш. умер, после его смерти право собственности на вышеуказанную квартиру было зарегистрировано 14 ноября 2018 года его сыном Сухаревым М.А. (ответчиком) на основании выданного нотариусом 31 октября 2018 года свидетельства о праве на наследство по закону.

Согласно отчету ООО «Специализированная фирма «Оценка» по состоянию на 31 марта 2015 года рыночная стоимость квартиры составляла 1750000 руб.

Удовлетворяя исковые требования, суд исходил из того, что действительное волеизъявление сторон при заключении вышеуказанного договора было направлено на оформление Халяминой Т.В. займа в размере 260000 руб. под залог квартиры, а не на переход права собственности на нее к Ш.., никакой разумной цели отчуждать единственное жилое помещение, в котором проживает истица и члены ее семьи, по явно заниженной цене, у Халяминой Т.В. не имелось, при этом данный договор сторонами фактически не исполнялся, поскольку жилое помещение из владения истицы не выбывало: Халямина Т.В. и члены ее семьи остались проживать в квартире и продолжают до настоящего времени там проживать и нести бремя ее содержания, в связи с чем пришел к верному выводу о том, что договор купли-продажи от 31 марта 2015 года в силу п. 1 ст. 170 ГК РФ имеет признаки мнимой сделки.

При таких обстоятельствах суд обоснованно признал договор купли-продажи ничтожным по указанным выше основаниям, применив предусмотренные п. 2 ст. 167 ГК РФ последствия его ничтожности, вернув стороны в первоначальное положение и прекратив право собственности Сухарева М.А. на спорное имущество.

Вопреки доводам апелляционной жалобы такие выводы суда основаны на совокупности исследованных доказательств, которым суд дал в соответствии со ст. 67 ГПК РФ надлежащую правовую оценку, подтверждены материалами дела, и являются правильными.

Согласно п.1 ст.170 ГК РФ мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.

Как разъяснено в п. 86 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2016 года N 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», следует учитывать, что стороны мнимой сделки могут также осуществить для вида ее формальное исполнение.

Осуществление сторонами мнимой сделки для вида государственной регистрации перехода права собственности на недвижимое имущество не препятствует квалификации такой сделки как ничтожной на основании п. 1 ст. 170 ГК РФ.

По смыслу приведенной нормы и акта о ее толковании, как правильно указал суд, для признания сделки мнимой необходимо установить, что на момент совершения сделки стороны не намеревались создать соответствующие условиям этой сделки правовые последствия, характерные для сделок данного вида.

Судом установлено, сто истица и члены ее семьи проживают в спорной квартире с 1985 года, квартира была приватизирована Халяминой Т.В. в единоличную собственность 31 мая 2012 года с их согласия, данное жилое помещение является единственным как для истицы, так и для ее супруга и двоих сыновей. До настоящего времени все они фактически проживают в квартире и несут бремя расходов по ее содержанию.

В частности, из платежных документов видно, что последние выставляются на имя Халяминой Т.В., как собственника жилого помещения, а судебным приказом мирового судьи от 17 сентября 2018 года с Халяминой Т.В. и членов ее семьи взыскана задолженность по оплате жилья и коммунальных услуг за период с 1 июня 2017 года по 31 августа 2018 года.

Из показаний свидетеля У.., установлено, что по ее совету Халямина Т.В., остро нуждавшаяся в 2015 году в денежных средствах для исполнения многочисленных кредитных обязательств, обратилась к Ш. за получением займа в размере 260000 руб.

Наличие у Халяминой Т.В. в 2015 году неисполненных обязательств перед кредитными учреждениями и микрофинансовыми организациями объективно подтверждается и представленными ОСП Черняховского района УФССП по Калининградской области сведениями о наличии возбужденных и неоконченных 6 исполнительных производств.

Из показаний свидетелей Т. и Я. (коллег истицы) следует, что они неоднократно видели, как Ш. приходил на работу к Халяминой Т.В., и последняя передавала ему денежные средства в качестве возврата ранее полученной у Ш. суммы займа.

Оценив вышеуказанные доказательства в их совокупности, суд пришел к правильному выводу о том, что действительное волеизъявление Халяминой Т.В. при заключении договора купли-продажи от 31 марта 2015 года было направлено на получение займа в размере 260000 руб. у Ш. а волеизъявление последнего на передачу указанной суммы взаймы истице, но с условием предоставления обеспечения в виде квартиры. Однако фактически стороны между собой не заключили письменные договоры займа и ипотеки, а оформили свои отношения договором купли-продажи квартиры по цене 260000 руб.

Поскольку договор купли-продажи был заключен сторонами лишь формально, при этом его фактическое исполнение для достижения цели, характерной для сделок купли-продажи объекта недвижимого имущества, не осуществлялось, суд правомерно признал оспариваемый договор мнимым.

Оснований не согласиться с приведенной в решении суда оценкой доказательств и выводами суда первой инстанции, у судебной коллегии не имеется.

Довод жалобы о том, что суд в подтверждение заемных правоотношений не вправе был ссылаться на свидетельские показания, не может быть принят во внимание, поскольку применительно к предмету настоящего спора суд не устанавливал факт заключения договора займа между Халяминой Т.В. и Ш.., его сумму и условия займа на основании показаний свидетелей, а исходя из данных показаний о характере взаимоотношений сторон, имеющих признаки заемных, установил действительное волеизъявление сторон на заключение оспариваемого договора.

Поскольку судом в порядке приведения сторон в первоначальное положение с Халяминой Т.В. в пользу ответчика взыскана якобы уплаченная Ш. за квартиру цена в размере 260000 руб., то приводимые в жалобе ссылки на отсутствие доказательств, подтверждающих размер займа, прав ответчика не нарушают.

Ссылка в жалобе на подписание сторонами договора акта приема-передачи и регистрацию перехода права собственности, а также на нормы ст.ст. 458, п. 1 ст. 556, п. 2 ст. 558 ГК РФ, не опровергает вывод суда о фактическом неисполнении сторонами договора купли-продажи, поскольку, как указано выше, формальное совершение участниками мнимой сделки таких действий не препятствует ее квалификации в качестве ничтожной на основании п. 1 ст. 170 ГК РФ.

Кроме того, материалами дела подтверждено, что помимо формальной регистрации права собственности Ш.., последним в отношении спорного жилого помещения никаких действий, характерных в силу ст.ст. 209, 210 ГК РФ, ст.30 ЖК РФ для его собственника, при жизни не совершалось.

Довод жалобы о том, что регистрация в квартире членов семьи истицы, а также несение последними бремени расходов по содержанию жилого помещения, предусмотрены условиями договора, соответственно, не могут свидетельствовать о его фактическом неисполнении сторонами, является несостоятельным.

В соответствии с п. 8 договора на момент продажи квартиры в ней зарегистрированы: Халямина Т.В., ее супруг Халямин А.Н., сын Халямин Н.А., сын Халямин В.А., что не является обременением для сторон. В п. 9 указано, что при выявлении задолженности по коммунальным платежам продавец обязуется погасить самостоятельно.

Таким образом, исходя из содержания приведенных выше условий договора, право постоянного проживания истицы и членов ее семьи после заключения договора купли-продажи не сохраняется, то есть жилое помещение не обременено правами лиц, имеющих право бессрочного в нем проживания, а обязанность продавца нести расходы по содержанию жилья ограничена условием погашения выявленной задолженности на момент заключения договора.

Между тем, судом установлено, что истица и члены ее семьи, как на момент заключения договора, так и до настоящего времени фактически проживают в квартире и несут бремя расходов на ее содержание. При этом Ш. не были поданы сведения в управляющую компанию о смене собственника жилого помещения, в связи с чем судебными приказами взыскание производится с зарегистрированных в нем лиц, а поскольку истица продолжает считать себя собственником квартиры, то не оспаривает указанные судебные акты.

Установив, что мнимый договор купли-продажи фактически сторонами не исполнялся, суд, исходя из разъяснений п. 101 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» о порядке применения п. 1 ст. 181 ГК РФ, в соответствии с которыми в случае, если ничтожная сделка не исполнялась, то срок исковой давности по требованию о признании ее недействительной не течет, пришел к правильному выводу о том, что трехлетний срок исковой давности истицей не пропущен.

Учитывая изложенное, ссылку в жалобе на пропуск истицей срока исковой давности, нельзя признать состоятельной.

Довод жалобы о том, что судом не была установлена порочность воли Ш. при заключении оспариваемого договора, не влияет на правильность выводов суда по существу спора, поскольку, по мнению судебной коллегии, наличие в действиях Ш. злоупотребления правом, выразившегося в оформлении в свою собственность квартиры стоимостью 1750000 руб., взамен переданных взаймы денежных средств в сумме 260000 руб., является очевидным, бесспорно свидетельствующим о пороке воли, и какого-либо дополнительного доказывания не требует.

Иные доводы, содержащиеся в апелляционной жалобе, не могут служить поводом для отмены решения суда, поскольку фактически направлены на переоценку собранных по делу доказательств, которым суд дал надлежащую оценку при рассмотрении дела, а также основываются на неверном толковании норм материального права, примененных судом при разрешении дела.

В апелляционной жалобе не содержится фактов, которые не были бы проверены и не учтены судом первой инстанции при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта, влияли на его обоснованность и законность.

Решение суда является законным и обоснованным. Оснований для отмены или изменения решения суда в апелляционном порядке, предусмотренных ст. 330 ГПК РФ, судебная коллегия не усматривает.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Черняховского городского суда Калининградской области от 11 января 2019 года оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи